Бои за крым 1920. Гражданская война

Гражданская война в России: Оборона Крыма

Я. А. Слащев-Крымский, П. Н. Врангель Крым, 1920

Издание: Гражданская война в России: Оборона Крыма. - М: ACT; СПб.: Terra Fantastica, 2003.

ООО «Издательство ACT»); ISBN 5-7921-0637-1 (TF). Состав. В. Гончаров, 2003.

Автор: В настоящее время в печати появляется много мемуаров, исследований и статей о событиях 1918-1920 гг., когда русский народ переживал великую драму гражданской войны. Многие из авторов облекают себя в беспристрастную тогу историка, претендуя на абсолютную верность своих взглядов и суждений. Лично я на это не претендую. Человек, переживший бурный период, беспристрастно его описывать не может. На все его изложение ляжет отпечаток его личных воззрений и впечатлений. Поэтому я, приступая к своим запискам, заранее предупреждаю читателей, что все изложенное будет пропитано моими настроениями и моей идеологией, потерпевшей страшный излом за это бурное время. В изложении фактов, конечно, я буду придерживаться полной правдивости, но освещение их будет носить следы моей прежней идеологии, изжить которую мне удалось лишь в самое последнее время, когда у меня открылись глаза и я понял многое, чего не понимал во время переживания излагаемых событий.

От издателя

Введение

Глава I. Отход в Крым

Глава II. Крым к январю 1920 г.

Глава III. План защиты Крыма

Глава IV. Подход красных и начало осады Крыма

Глава VI. Положение после первого боя на Перекопе

Глава VII. Орловщина, ее причины и борьба с ней

Глава VIII. Подготовка к Юшуньскому бою

Глава X. Тыл во время Юшуньского боя и ликвидация отряда Орлова

Глава XI. Роль флота и Арабатского отряда полковника Гравицкого в защите Крыма

Глава XII. Врангелевщина

Глава XIII. Конец командования Деникина. Вступление в командование Врангеля

Глава XV. Период до наступления Врангеля в северной Таврии

Глава XVI. Наступление в северную Таврию

Глава XVIII. Крымская контрразведка

Глава XIX. Период поражений и картины тыла

Глава XX. Разгром армии Врангеля и конец Белого Крыма

Заключение

Приложение

Примечания

От издателя

Продолжая тему гражданской войны в России, редакция «Военно-исторической библиотеки» предлагает вниманию читателя двухтомник, посвященный борьбе за Крым в 1920 году и включающий материалы как мемуарного, так и аналитического характера.

История Белого Крыма, как и биография его руководителя, барона Врангеля, сегодня все больше привлекает внимание историков и публицистов. Во Врангеле и установленной им системе государственной власти многие видели и видят несбывшуюся альтернативу - как Советам, так и потерпевшим поражение режимам Колчака и Деникина. И мемуарист В. Шульгин, и эмигрантский биограф Врангеля Н. Росс, и многие другие исследователи (как эмигрантские, так и современные) отмечают, что в 1920 году белым властям удалось не только установить в Крыму твердую государственную власть, но и избавиться от большинства пороков, ранее компрометировавших белые армии в глазах населения России - беззакония, коррупции, бандитизма, массового и ничем не оправданного террора.

Но «либерализм» Врангеля во многом стал следствием прагматизма и максимально трезвой оценки реального положения дел. Именно прагматизм вынудил его отказаться от концепции «единой и неделимой», обещать в аренду Франции минеральные богатства юга страны и даже заключить союз с врагом России - Польшей (естественно, что Польша предала Врангеля, как только ей это понадобилось). Вдобавок, нельзя не отметить весьма специфического положения Крыма весной и в начале лета 1920 года. Малые размеры Крымского полуострова способствовали хорошему контролю за политической ситуацией со стороны центральных властей, а неразвитость системы помещичьего землевладения и нахождение большинства промышленных предприятий в государственной собственности обуславливали отсутствие в обществе серьезных социальных и классовых противоречий. С другой стороны, Врангель имел возможность вывезти в Крым и отправить на фронт наиболее боеспособные войска из состава эвакуированной армии Деникина. Сравнительно небольшая численность врангелевских войск значительно повышала их мобильность, а география Северной Таврии позволяла белым при выходе из Крыма вести эффективную оборону захваченной территории, маневрируя силами по внутренним операционным линиям. В то же время война с Польшей не позволяла советскому руководству перебросить на Юг полноценные войска, имевшие боевой опыт.

Однако с середины лета 1920 года преимущества положения белых начали постепенно оборачиваться недостатками. Крым не мог снабдить себя продовольствием, наличие же огромного числа войск и беженцев лишь усугубляло эту и без того серьезную проблему. Решить ее позволил захват богатых земледельческих районов Северной Таврии и массовый вывоз оттуда зерна - как для снабжения крымского населения, так и на продажу за рубеж. В результате у белых властей впервые появился реальный продукт для экспорта (Франция в 1920 году из-за неурожая испытывала крайний недостаток хлеба). Но одновременно резко ухудшились отношение сельского населения Северной Таврии к белым властям. Произошло то же, что и при Деникине, - крестьянин, без особой симпатии относившийся к Советам, с приходом белых начал активно бороться против них (махновщина). Тем более что местное население справедливо не доверяло врангелевской валюте - «колокольчикам», которыми расплачивались при реквизициях зерна (инфляция в Крыму за полгода составила до 15000%). Да и сам Врангель признавался В. В. Шульгину, что не считает нужным долго удерживать Северную Таврию, - достаточно время от времени делать на нее набеги, тем самым пополняя запасы продовольствия для снабжения Крыма и продажи за рубеж. Кстати, именно из-за невозможности прокормить крымское население за счет внутренних ресурсов Крыма Врангель в свое время отказался от предложенного англичанами варианта перемирия на основе сохранения в руках белых властей лишь самого полуострова (тот самый литературный «Остров Крым»).

К осени 1920 года осложнилась ситуация и внутри армии Врангеля. После подписания перемирия с Польшей советское командование смогло отправить на Южный фронт свои наиболее боеспособные войска. В то же время лучшие части белых оказались выбиты в летних боях, их пришлось заменять пополнениями из мобилизованных крестьян либо пленных красноармейцев. Белое командование было последовательно в стремлении держать на фронте лишь самые боеспособные части, поэтому более половины врангелевской армии в течение всей кампании оставалось в Крыму, выполняя роль резерва. Увы, длительное пребывание вне театра боевых действий огромной массы войск, причем далеко не самого лучшего качества, отнюдь не способствовало укреплению тыла. В итоге крах фронта в Причерноморье в конце октября 1920 года дополнился загниванием белого тыла, подъемом повстанческого движения, разложением и коррупцией власти и катастрофическим падением ее поддержки среди населения - точно так же, как это случилось у Деникина.

В марте 1920 года, после Новороссийской катастрофы, гибели Северного и Северо-Западного фронтов, положение Белого дела представлялось обреченным. Прибывшие в Крым Белые полки были деморализованы. Англия, самый верный, как казалось, союзник, отказалась от поддержки Белого Юга. На маленьком Крымском полуострове сосредоточилось всё, что осталось от недавно ещё грозных Вооруженных сил Юга России. Войска были сведены в три корпуса: Крымский, Добровольческий и Донской, насчитывавшие в своих рядах 35 тысяч бойцов при 500 пулеметах, 100 орудиях и при почти полном отсутствии материальной части, обозов и лошадей. 4 апреля 1920 генерал Деникин сложил с себя полномочия Главнокомандующего Вооруженными Силами Юга России и, по просьбе собранного по этому вопросу Военного совета, передал их генерал-лейтенанту Петру Николаевичу Врангелю.

Приняв на себя командование после Новороссийской катастрофы, генерал Врангель, прежде всего, начал восстанавливать дисциплину и укреплять моральное состояние войск. Врангель допускал возможность проведения широких демократических реформ, несмотря на условия войны. Будучи монархистом по убеждениям, он считал, тем не менее, что вопрос о форме государственного правления может решаться лишь после «полного прекращения смуты».

От Врангеля требовалось ясное определение целей Белого движения. 25 марта 1920 г. во время молебна на Нахимовской площади в Севастополе, новый Главком заявил, что только продолжение вооруженной борьбы с советской властью является единственно возможным для Белого движения. «Я верю, - говорил он, - что Господь не допустит гибели правого дела, что Он даст мне ум и силы вывести армию из тяжелого положения». Но для этого требовалось восстановление не только фронта, но и тыла.

Принцип единоличной диктатуры сохранялся. «Мы в осажденной крепости, - утверждал Врангель, - и лишь единая твердая власть может спасти положение. Надо побить врага, прежде всего, сейчас не место партийной борьбе. Для меня нет ни монархистов, ни республиканцев, а есть лишь люди знания и труда». На пост премьера Правительства Юга России Врангель пригласил ближайшего помощника П.А.Столыпина А.В. Кривошеина. Начальник переселенческого управления и сотрудник Кривошеина сенатор Г.В.Глинка принял Управление земледелия, бывший депутат Государственной Думы Н.В.Савич стал Государственным контролером, а известный философ и экономист П.Б.Струве – министром иностранных дел. Интеллектуально это было сильнейшее правительство России, политически оно состояло из политиков центра и умеренно правой ориентации.

Врангель был убежден, что «не триумфальным шествием из Крыма к Москве можно освободить Россию, а созданием хотя бы на клочке русской земли такого порядка и таких условий жизни, которые потянули бы к себе все помыслы и силы стонущего под красным игом народа». Крым должен был стать своеобразным «опытным полем», на котором можно было бы создать «модель Белой России», альтернативную «России большевицкой». В национальной политике, отношениях с казачеством Врангель провозгласил федеративный принцип. 22 июля с атаманами Дона, Кубани, Терека и Астрахани (генералами А.П. Богаевским, Г.А. Вдовенко и В.П.Л яховым) было заключено соглашение, гарантировавшее казачьим войскам «полную независимость в их внутреннем устройстве».

Определенные успехи были достигнуты и во внешней политике. Франция признала Правительство Юга России de facto.

Но главной частью политики Врангеля стала земельная реформа. 25 мая, накануне наступления Белой армии, был обнародован «Приказ о земле». «Армия должна нести землю на штыках» – таков был смысл аграрной политики. Вся земля, в том числе и «захваченная» у помещиков в ходе «черного передела» 1917 – 1918 гг., оставалась у крестьян. «Приказ о земле» закреплял землю за крестьянами в собственность, хотя и за небольшой выкуп, гарантировал им свободу местного самоуправления через создание волостных и уездных земельных советов, а помещики не могли даже возвращаться в имения.

С земельной реформой была тесно связана реформа местного самоуправления. «Кому земля, тому и распоряжение земским делом, на том и ответ за это дело и за порядок его ведения» – так в приказе 28 июля определялись Врангелем задачи нового волостного земства. Правительство разработало проект системы всеобщего начального и среднего образования. Эффективность земельной и земской реформ, даже в условиях неустойчивости фронта, была высока. К октябрю прошли выборы земельных советов, началось разверстание участков, были подготовлены документы о праве крестьянской собственности на землю, приступили к работе первые волостные земства.

Третий армейский корпус генерала Якова Слащева (в феврале переименованный в Крымский), после разгрома Махно, получил приказ оборонять Северную Таврию, пока части генералов Бредова и Шиллинга откатывались на юго- запад - к Одессе. В распоряжении Слащева было всего около 4-5 тысяч человек в двух пехотных дивизиях. Сам главнокомандующий отличался большим честолюбием и налетом авантюризма, но также обладал несомненными способностями, порывом, инициативой и решимостью. Зимой 1920 года корпусу Слащева удалось отбить несколько атак на Северную Таврию. В это время завязываются ожесточенные бои на Перекопе, что и дает шанс и передышку Белой Армии в Крыму.

Продолжение вооруженной борьбы в Таврии в 1920 г. потребовало реорганизации армии. В течение апреля – мая было ликвидировано около 50 различных штабов и управлений. Вооруженные Силы юга России были переименованы в Русскую армию, подчеркивая тем самым преемственность от регулярной армии России до 1917 года. Была возрождена наградная система. Теперь за боевые отличия награждали орденом Св.Николая Чудотворца, статус которого был близок к статусу ордена Св. Георгия.

Военные действия лета-осени 1920 г. отличались большим упорством. 8 июня Русская армия вырвалась из крымской «бутылки». Пять дней продолжались жестокие бои. Отчаянно защищавшиеся красные были отброшены на правый берег Днепра, потеряв 8 тысяч пленными, 30 орудий и оставив при отступлении большие склады боевых припасов. Задача, поставленная войскам, была выполнена, и выходы из Крыма открыты. Июль и август прошли в беспрерывных боях. В сентябре, в ходе наступления на Донбасс, Русская армия добилась своих наибольших успехов: она разбила красный конный корпус Д.П. Жлобы, казаки Донского корпуса освободили один из центров Донбасса – Юзовку. Из Екатеринослава спешно эвакуировались советские учреждения. Пять с половиной месяцев длилась борьба Русской армии на равнинах Северной Таврии на фронте от Днепра до Таганрога. Оценивая боевой дух Белого воинства, ЦК Коммунистической партии в директивном письме, разосланном во все организации, писал: «Солдаты Врангеля сплочены в части великолепно, дерутся отчаянно и сдаче в плен предпочитают самоубийство».

Была сделана и высадка на Кубани, и хотя плацдарм там удержать не удалось, немало кубанцев получили возможность уйти от Красной власти в белый Крым. Красные же переправились 7 августа через Днепр у Каховки и стали теснить силы Врангеля. Ликвидировать Каховский плацдарм Белым не удалось. После Челябинска, Орла и Петрограда, это была четвертая победа красных, решившая исход Гражданской войны. Врангеля ожидала та же неудача, которая годом раньше свела на нет все успехи Деникина: фронт растянулся, и немногочисленные полки Русской армии не смогли его удержать.

Главной чертой всех боевых действий этого периода была их непрерывность. Затихая на одном участке фронта, бои сейчас же вспыхивали на другом, куда перебрасывались только что вышедшие из боя Белые полки. И если Красные, обладая численным превосходством, могли сменять одни дивизии другими, то на стороне Белых везде и всюду дрались со всё новыми и новыми красными частями, неся тяжелые и невосполнимые потери, одни и те же корниловцы, марковцы, дроздовцы и другие старые части. Мобилизации исчерпали людские ресурсы в Крыму и в Северной Таврии. По сути, единственным источником пополнения, за исключением прибывших из Польши нескольких тысяч «бредовцев», оставались военнопленные красноармейцы, а они далеко не всегда были надёжны. Влитые в Белые войска, они понижали их боеспособность. Русская армия буквально таяла. Тем временем советское правительство настойчиво склоняло Польшу к заключению мира, и, несмотря на уговоры Врангеля, и на тот факт, что действия поляков к этому времени были успешными, они уступили большевикам и начали с ними переговоры. Перемирие, заключенное 12 октября между советской Россией и Польшей стало для Русской армии катастрофой: оно позволил красному командованию перебросить с Западного фронта на Южный большую часть освободившихся сил и довести численность войск до 133 тысяч человек против 30 тысяч бойцов Русской армии. Был брошен лозунг: «Врангель еще жив – добить его без пощады!»

Учитывая создавшуюся обстановку, генералу Врангелю предстояло решить вопрос – продолжать ли бои в Северной Таврии или же отвести армию в Крым и обороняться на позициях Перекопа? Но отход в Крым обрекал армию и население на голод и другие лишения. На совещании генерала Врангеля со своими ближайшими помощниками было принято решение принять бой в Северной Таврии.

В конце октября начались страшные бои, продолжавшиеся неделю. Все пять красных армий Южного фронта двинулись в наступление с задачей отрезать Русской армии путь отступления в Крым. Корпус Буденного прорвался к Перекопу. Лишь стойкость полков 1-го корпуса генерала Кутепова и донских казаков спасли положение. Под их прикрытием полки Русской армии, бронепоезда, раненые и обоз «втянулись» обратно в «крымскую бутылку». Но и теперь не исчезала надежда. В официальных заявлениях говорилось о «зимовке» в Крыму и о неизбежном падении советской власти к весне 1921 г. Франция поспешила прислать в Крым транспорты с теплыми вещами для армии и гражданского населения.

Белые части неимоверными усилиями сдерживали Красных на позициях Перекопа. «Сколько времени мы пробыли в боях на Перекопе, не могу в точности сказать. – Писал поручик Мамонтов. – Был один сплошной и очень упорный бой, днём и ночью. Время спуталось. Может быть всего несколько дней, вероятнее, неделю, а может быть и десять дней. Время казалось нам вечностью в ужасных условиях».

Николай Туроверов посвятил стихи этим боям за Перекоп:

«…Нас было мало, слишком мало.
От вражьих толп темнела даль;
Но твёрдым блеском засверкала
Из ножен вынутая сталь.
Последних пламенных порывов
Была исполнена душа,
В железном грохоте разрывов
Вскипали воды Сиваша.
И ждали все, внимая знаку,
И подан был знакомый знак…
Полк шёл в последнюю атаку,
Венчая путь своих атак…»

Командование Красной Армии не собиралось ждать весны. В третью годовщину октября 1917 г. начался штурм Перекопа и Гениченска. Предпринятые перегруппировки белых войск не были закончены - полкам приходилось идти в бой без подготовки и отдыха. Первый штурм был отбит, но в ночь на 8 ноября красные двинулись в наступление. В течение трёх дней и четырёх ночей на всей линии Перекопского перешейка чередовались яростные атаки пехоты и конницы 6-й Красной армии и контратаки пехотных частей генерала Кутепова и конницы генерала Барбовича. Отходя с тяжелыми потерями (особенно в командном составе), в этих последних боях белые воины явили пример почти невероятной стойкости, и высокого самопожертвования. Красные уже знали о своей победе, и всё же контратаки Белых были тремительны и порою заставляли Красных дрогнуть и откатиться назад. Командующий красным Южным фронтом доносил 12 ноября Ленину: «Потери наши чрезвычайно тяжелы, некоторые дивизии потеряли 3/4 своего состава, а общая убыль достигает убитыми и ранеными при штурме перешейков не менее 10 тысяч человек». Но красное командование не смущалось никакими жертвами.

В ночь на 11 ноября две красные дивизии прорвали последнюю позицию Белых, открыв себе дорогу на Крым. «Однажды утром, – вспоминает поручик Мамонтов, – мы увидели чёрную линию южнее нас. Она двигалась справа налево, в глубь Крыма. Это была красная кавалерия. Она прорвала фронт южнее нас и отрезала нам путь к отступлению. Вся война, все жертвы, страдания и потери стали вдруг бесполезными. Но мы были в таком состоянии усталости и отупения, что приняли почти с облегчением ужасную весть: – Уходим грузиться на пароходы, чтобы покинуть Россию».

Генерал Врангель отдал войскам директиву – оторвавшись от противника, идти к берегу для погрузки на суда. План эвакуации из Крыма к этому времени был готов: генерал Врангель сразу после принятия на себя командования армией посчитал необходимым обезопасить армию и население на случай несчастья на фронте. Одновременно Врангель подписал приказ, объявляющий населению об оставлении армией Крыма и о посадке на суда всех тех, кому угрожала непосредственная опасность от насилия врага. Войска продолжали отход: 1-й и 2-й корпуса на Евпаторию и Севастополь, конница генерала Барбовича на Ялту, кубанцы на Феодосию, донцы на Керчь. Ещё днем 10 ноября генерал Врангель пригласил представителей русской и иностранной печати и ознакомил их с создавшимся положением: «Армия, сражавшаяся не только за честь и свободу своей родины, но и за общее дело мировой культуры и цивилизации, оставленная всем миром, – истекает кровью. Горсть раздетых, голодных, выбившихся из сил героев ещё продолжает отстаивать последнюю пядь родной земли и будет держаться до конца, спасая тех, кто искал защиты за их штыками». В Севастополе погрузка лазаретов и многочисленных управлений шла в полном порядке. Последнее прикрытие погрузки было возложено на заставы юнкеров Алексеевского, Сергиевского артиллерийского и Донского Атаманского училищ и части генерала Кутепова. Закончить всю погрузку было указано к полудню 14 ноября.

Около 10 часов генерал Врангель с командующим флотом вице-адмиралом Михаилом Александровичем Кедровым обошел на катере грузившиеся суда. Юнкера выстроились на площади. Поздоровавшись с ними, генерал Врангель поблагодарил их за славную службу и отдал им приказ грузиться. Глава американской военной миссии адмирал Мак-Колли, горячо пожимая руку Главнокомандующего перед строем юнкеров, говорил: «Я всегда был поклонником Вашего дела и более чем когда-либо являюсь таковым сегодня». В 14 часов 40 минут катер с генералом Врангелем на борту отошел от пристани и направился на крейсер «Генерал Корнилов». Суда одно за другим выходили в море... Потеплело, на море был штиль… Генерал Врангель, как и обещал, с честью вывел армию и флот. На 126 судах было вывезено около 146 тысяч человек, в том числе 50 тысяч чинов армии и 6 тысяч раненых. Остальные – личный состав военных и административных тыловых учреждений, в небольшом количестве семьи военнослужащих, гражданские беженцы. Пароходы вышли в море, переполненные до крайности. Все трюмы, палубы, проходы, мостики были буквально забиты людьми.

На крейсере «Генерал Корнилов» Главнокомандующий обошел все порты погрузки – Ялту, Феодосию, Керчь. Французские и английские боевые корабли, помогавшие в эвакуации, салютовали ему последним салютом как Главе Русского государства. Крейсер отвечал салютом на салют. С рейда Феодосии 17 ноября в 15 часов 40 минут генерал Врангель приказал «Генералу Корнилову» взять курс на Босфор… Вооруженная борьба с большевиками на Юге России была окончена с оружием в руках, сопротивлением до последней пяди русской земли.

Большевики пообещали простить всех Белых солдат и офицеров, которые не уйдут из Крыма, а сдадутся на их милость. Большевики обманули. 55 тысяч человек, поверивших и оставшихся, было убито по приказу Бела Куна и Розалии Землячки, исполнивших волю Ленина.

Какова же была судьба русских эмигрантов? У всех она сложилась по-разному. Кто эмигрировал в Германию, но большая часть осела во Франции. Сам барон Врангель стал жить в Сербии. Там он основал Русский ОбщеВоинский Союз - организацию, опирающуюся на традиции Русской Императорской Армии и продолжавшей заниматься антисоветской деятельностью и не сложившей знамя борьбы за возрождение России(у РОВСа было боевое крыло и сеть тайных агентов). Сначала ее возглавил сам барон, позднее Великий Князь Николай Николаевич, Александр Кутепов и генерал Миллер. Стоит сказать, что и большевики хорошенько противостояли РОВСу. Сотрудникам НКВД удалось похитить сразу двух генералов: сначала Кутепова (его судьба так и осталась неясной), позднее - Миллера (расстреляли в застенках Лубянки). РОВС, кстати сказать, существует и поныне. Что можно сказать о судьбе других генералов? Деникин жил во Франции и оставался непримиримым противником советской власти, но когда наступила Вторая Мировая война наотрез отказался присягать Вермахту и собирать армию для похода в Россию, ибо понимал, что тем самым пойдет против Родины и своего народа. Совсем иначе поступил атаман Краснов, вступивший в союз с Гитлером и вернувшийся на Дон в составе немецких армий.

Вопрос о возвращение имени героя гражданской войны Михаила Фрунзе улице Заки Валиди периодически поднимают башкирские коммунисты, в тоже время многие уфимцы желают вернуть спорной улице дореволюционное название - Ильинская.

В оценке Фрунзе коммунисты опираются на старый, времен СССР, идеализированный образ. Одной из причин восхождения Фрунзе, стал закат Троцкого. В середине 1920-х Троцкий проиграл в борьбе за власть Сталину, с этого времени Фрунзе посмертно превращается в героя гражданской войны № 1. Вместе с Троцким из советской истории вычеркнули перешедших на сторону большевиков царских генералов, под началом которых Фрунзе побеждал. Действительно, как бывший студент мог руководить армиями и фронтами?

Открытые архивы и новые исследования дают повод усомниться в чести Фрунзе, именем которого были названы сотни объектов в СССР, включая горную вершину на Памире и мыс на архипелаге Северная земля. Речь идет о красном терроре в Крыму.

7 ноября 1920 года, к трехлетней годовщине Октябрьской революции, Красные армии начали штурм крымских укреплений, за которыми находились остатки Белой армии генерала Врангеля. Командующий Южным фронтом Фрунзе имел многократное превосходство и директиву приступить " к овладению Крымским полуостровом атакой открытой силой, не останавливаясь перед жертвами».

11 ноября . Измотав белых массированными атаками, красные захватили удобные для обороны узкие крымские перешейки, через них на полуостров стала вливаться конница Буденного, Миронова, Махно. К вечеру Врангелю стало ясно, что Крым не удержать, он отдает приказ на эвакуацию " оторвавшись от противника, идти к портам для погрузки... Тяжести все оставлять, в том числе и артиллерию... коннице прикрыть уходящие части".

Радиостанции Белой армии принимают обращение Фрунзе к Врангелю: "Ввиду явной бесполезности дальнейшего сопротивления Ваших войск, грозящего лишь бессмысленным пролитием новых потоков крови, предлагаю Вам немедленно прекратить сопротивление и сдаться со всеми войсками армии и флота, вооружением и всякого рода военным имуществом.

В случае принятия Вами означенного предложения Реввоенсовет армии Южного фронта на основании представленных ему центральной Советской властью прав гарантирует сдающимся, включительно до лиц высшего комсостава, полное прощение в отношении всех поступков, связанных с гражданской борьбой. Всем не желающим остаться и работать в социалистической России будет дана возможность беспрепятственного выезда за границу при условии отказа на честном слове от дальнейшей борьбы против рабоче-крестьянской России и Советской власти.
Ответ ожидаю до 24 часов 11 ноября с. г. Моральная ответственность зо все возможные последствия, в случае отклонения делаемого честного предложения, падет на Вас".

Cцена из кинофильма "Бег" (1970 г.), где Фрунзе показан в авангарде наступающей армии вызывает улыбку, когда знаешь, что в действительности он обращался к Врангелю, находясь далеко от линии фронта в городе Мелитополь, и вряд ли страдал от дискомфорта.

17 ноября в Крым прибыл Михаил Фрунзе. Из победного приказа: "Никакие преграды и укрепления не могли остановить победного марша наших армий. Отчаянное сопротивление противника на юшуньских позициях было сломлено и части 51, 15 и Латышской дивизий 12 ноября вошли в Крым... Один за другим пали Симферополь, Феодосия, Севастополь и Керчь. .. Авантюрист барон бежал в Константинополь, бросив свои войска и предоставив каждому устраиваться кто как сможет… Да здравствует конечная мировая победа коммунизма!"

В тот же день объявлена регистрация всех служивших в Белой армии. В случае уклонения - расстрел. В регистрационные пункты выстроились длинные очереди.

Немного о населении Крыма. Видя развал государства, с Февраля 1917-го сюда начали стекаться беженцы со всей России, ища приют и безопасность. Это бывшие чиновники центральных и губернских учреждений, служащие предприятий, отставные военные, интеллигенция. Весной 1920 г. Врангель провел в Крыму мобилизацию мужчин с 16 до 48 лет. Кто по состоянию здоровья был не годен к войне, пошли служить в госпитали, снабжение, охрану внутреннего порядка. В условиях военного времени и перенаселения, работа связанная с армией для многих стала единственным средством для пропитания.

22 ноября . В Симферополе, где расположился штаб Фрунзе, из пулеметов расстреляно 1128 человек. Дел нет, есть только расстрельные списки на 117, 154 и 857 лиц. Из последнего известно, что там было: 2 генерала, 54 полковника, 8 подполковников, 92 капитана, 145 поручиков, 313 подпоручиков, 27 прапорщиков, 9 фельдшеров военных лазаретов, 16 корнетов, 191 военный чиновник. Они остались в центре полуострова, хотя имели возможность идти к портам на корабли.

Невозможно разом уничтожить такое количество людей, чтобы их жены и родственники не стали досаждать покорителю Крыма. Очевидно Фрунзе как-то с ними справлялся.

24 ноября . В Симферополе расстреляно 244 человека , в том числе упоминаемый выше Александр Барт. Это без учета махновцев, которых расстреливали отдельно (по соглашению Ленина с Махно, которое от имени советской власти подписал Фрунзе, Повстанческая армия Махно воевала с Врангелем на стороне красных. После взятия Крыма, Фрунзе объявил союзников вне закона. Из крымского капкана вырвалась лишь малая часть).

25 ноября . За взятие Крыма ВЦИК (Ленин и др.) награждает Михаила Фрунзе почетным оружием - шашкой в золотой оправе с надписью «Народному герою».

28 ноября . Станция Джанкой. “Я Начальник Крымской Ударной Группы 2-го пункта ПЕТРОВ и помощник... т. КАЛЯЕВ и уполномоченный Начособотдарма 13 т. ДАЛЬСКИЙ, разсмотрев список и анкеты всех Врангельских офицеров и принимая во внимание, что все эти лица будучи в рядах белой армии Корниловцы, Дроздовцы и Марковцы, принимавших деятельное участие в укреплении Сивашских и Перекопских районов, наносившие вред Рабоче-Крестьянской Власти, постановили: Всех Врангельских офицеров, как вредный элемент, мешающих строительству Рабоче-Крестьянской Республики, в количестве ТРИСТА ДВАДЦАТЬ человек «РАЗСТРЕЛЯТЬ ».

3 декабря Фрунзе получает повышение по службе. Его переводят на Украину, но полуостров остается под контролем Фрунзе, т.к. новая должность называется командующий войсками Украины и Крыма.

8 декабря . Из донесения начальника Особого отдела 9-й стрелковой дивизии: "Керченский полуостров от Судака до Керчи включительно до настоящего времени занимала 9 дивизия, а по сему Особо отделению 9 дивизии пришлось при занятии произвести регистрацию в двух городах Керчи и Феодосии всех оставшихся белогвардейских офицеров и чиновников….
1. Из зарегистрированных и задержанных в Феодосии белогвардейцев в количестве приблизительного подсчета — 1100, расстреляно 1006 человек…
2. Задержанных в Керчи офицеров и чиновников приблизительно 800 человек, из которых расстреляно около 700 человек…"

В Гражданской войне, которая захватила территорию бывшей Российской империи, военачальникам мало было владеть всеми тонкостями военного искусства. Не менее, а может, и более важно было привлечь на свою сторону местное население, убедить войска в верности политических идеалов. Именно поэтому в Красной армии на первый план выходит, например, Л. Д. Троцкий – человек, по своему происхождению и образованию далекий от военного дела. Выдвигаются во время войны и военачальники, основными заслугами которых было подавление мятежей. Но и среди красных командиров были настоящие знатоки военного дела. Таким был Михаил Васильевич Фрунзе.

К весне 1920 г. Красная армия уже добилась значительных результатов в борьбе с белыми. Сосредоточенные в Крыму остатки белогвардейцев 4 апреля 1920 г. возглавил генерал Врангель, сменивший на посту главнокомандующего Деникина. Это были хорошо обученные, вооруженные и дисциплинированные войска со значительной прослойкой офицерства. Их поддерживали военные корабли Антанты.

Планируя наступление, белогвардейцы стремились, прежде всего, уничтожить войска 13‑й армии, действующей против них в Северной Таврии, и развернуть боевые действия на Донбассе, Дону и Кубани. Врангель исходил из того, что главные силы Советов сосредоточены на польском фронте, поэтому не ожидал серьезного сопротивления.

Наступление белогвардейцев началось 6 июня 1920 г. высадкой десанта под командованием талантливого генерала Слащова возле села Кирилловка на берегу Азовского моря. 9 июня врангелевцы заняли Мелитополь. Одновременно шло наступление из района Перекопа и Чонгара. Врангель был остановлен лишь на линии Херсон – Никополь – Великий Токмак– Бердянск.

В августе 1920 г. Врангель согласился на переговоры с правительством Украинской Народной Республики (УНР), войска которого вели бои в Западной Украине. Белогвардейцы попытались заручиться и поддержкой махновцев. Однако Махно решительно отказался от любых переговоров.

В конце сентября между правительством УССР и махновцами было заключено соглашение о совместных действиях против Врангеля. Батька выдвинул политические требования: предоставить автономию Гуляйпольскому району, разрешить свободно пропагандировать анархистские идеи, выпустить из советских тюрем анархистов и махновцев. В результате соглашения в распоряжении Южного фронта оказалась хорошо подготовленная боевая единица.

Контрнаступление советских войск началось в ночь на 7 августа. Они форсировали Днепр и закрепились в районе Каховки на левом берегу. Таким образом Красная армия создала угрозу для фланга и тыла белых в Северной Таврии. 21 сентября был создан Южный фронт, который возглавил М. В. Фрунзе, отлично проявивший себя в борьбе с Колчаком, в Туркестане и т. д.

29 октября началась наступательная операция советских войск с Каховского плацдарма. Потери белых были велики, но остатки их войск через Чонгар и Арабатскую стрелку прорвались в Крым. За первоклассными перекопскими и чонгарскими укреплениями, возведенными при помощи французских и английских инженеров, врангелевцы надеялись перезимовать, а весной 1921 г. продолжить борьбу. Политбюро ЦК РКП(б) дало военному командованию директиву любой ценой взять Крым до наступления зимы.

Накануне штурма Врангель имел 25–28 тысяч солдат и офицеров, а численность Красной армии на Южном фронте составляла уже около 100 тысяч человек. Перекопский и Чонгарский перешейки и соединяющий их южный берег Сиваша представляли собой общую сеть укрепленных позиций, усиленных естественными и искусственными препятствиями». Турецкий вал на Перекопе достигал в длину 11 км, в высоту 10 м. Перед валом был ров глубиной в 10 м. За этими укреплениями следовали укрепленные Ишуньские позиции. Сотни пулеметов, десятки орудий, танки преграждали путь красным войскам. Перед валом пролегли четыре ряда заминированных проволочных заграждений. Наступать приходилось по открытой местности, которая простреливалась на несколько километров. Прорывать такую оборону было очень тяжело. Врангель, осмотревший позиции, сказал, что здесь состоится новый Верден.

Замысел Перекопско‑Чонгарской операции Красной армии состоял в том, чтобы одновременным ударом главных сил 6‑й армии через Сиваш и Литовский полуостров во взаимодействии с фронтальным наступлением 51‑й дивизии на Турецкий вал прорвать первую полосу обороны врага на перекопском направлении. Вспомогательный удар планировался на чонгарском направлении силами 4‑й армии. В дальнейшем предполагалось с ходу разгромить противника на Ишуньских позициях, затем вводом в прорыв подвижных групп фронта (1‑я и 2‑я Конные армии, махновский отряд) и 4‑й армии (3‑й конный корпус) преследовать отходящего противника, не допустив его эвакуации из Крыма.

Перекопско‑Чонгарская операция началась 7 ноября 1920 г. Ветер отогнал воду в Азовское море. В этот же день в 22 часа при 12‑градусном морозе 45‑я бригада 15‑й Инзенской дивизии из Строгановки вошла в Сиваш и скрылась в тумане.

Одновременно из села Ивановка вышла колонна 44‑й бригады. Правее через 2 часа начала форсирование 52‑я стрелковая дивизия. Застревали орудия, лошадям помогали люди. Временами приходилось идти по грудь в ледяной воде. В 2 часа ночи 8 ноября передовые отряды вышли на берег Литовского полуострова. Противник, не ожидавший наступления через Сиваш, проводил в ту ночь перегруппировку войск. Вскоре обе бригады 15‑й дивизии вступили в сражение на полуострове. Когда же правее из Сиваша стали выходить части 52‑й дивизии, противника охватила паника. Не выдержав удара, он отошел на Ишуньские позиции.

Узнав о переправе ударной группы 6‑й армии, Врангель срочно перебросил на это направление две дивизии. Однако они не смогли сдержать наступательный порыв 6‑й армии, устремившейся к Ишуньским позициям, в тыл перекопской группировки противника. Важную роль сыграли и махновские отряды, объединенные в 7‑тысячную Крымскую группу. Они в критический момент также перешли Сиваш и вместе с красными частями ворвались в Крым.

Одновременно, утром 8 ноября 51‑я дивизия была брошена на штурм укреплений на Перекопском перешейке. После 4‑часовой артподготовки части 51‑й дивизии при поддержке бронеавтомобилей начали штурм Турецкого вала. Три раза поднимались части в атаку, но, понеся большие потери, залегли перед рвом. Лишь четвертый штурм Турецкого вала был успешным.

Оборона белогвардейцев была окончательно сломлена 9 ноября. Красная армия при штурме перекопских позиций понесла значительные потери. В ночь с 10 на 11 ноября 30‑я стрелковая дивизия штурмом преодолела упорную оборону врага на Чонгаре и обошла Ишуньские позиции с фланга. Авиация Южного фронта поддерживала наступавшие войска. Группа самолетов заставила отойти от станции Таганаш сосредоточенные здесь восемь бронепоездов белых.

Утром 11 ноября после ожесточенного ночного боя 30‑я стрелковая дивизия во взаимодействии с 6‑й кавалерийской прорвала укрепленные позиции врангелевцев и начала наступление на Джанкой, а 9‑я стрелковая дивизия переправилась через пролив в районе Геническа. Одновременно в районе Судака был высажен морской десант на катерах, который развернул боевые действия в тылу врага.

«Черный барон» (Врангель) 12 ноября отдал приказ о срочной эвакуации. Преследуемые соединениями 1‑й и 2‑й Конных армий войска Врангеля поспешно отходили к портам Крыма. 13 ноября воины 1‑й Конной армии и 51‑й дивизии взяли Симферополь, 15 ноября были захвачены Севастополь и Феодосия, а 16‑го числа – Керчь, Алушта и Ялта. Этот день считается многими историками датой окончания Гражданской войны. Армия Врангеля была полностью разгромлена, часть белогвардейцев успела погрузиться на корабли и отплыть в Турцию. Авторитет Фрунзе поднялся на небывалую высоту.

Настал черед махновцев. 27 ноября Крымскую группу в районе Евпатории окружили советские дивизии. Махновцы проложили себе путь через кольцо, прорвались через Перекоп и Сиваш, вышли на материк, но под Томашовкой столкнулись с красными. После короткого боя осталось несколько сотен всадников и 25 прославленных махновских тачанок. До этого 26 ноября части Красной армии окружили Гуляйполе, где с 3 тысячами бойцов находился сам Махно. Повстанцы сумели выйти из окружения. После ожесточенной борьбы в течение всей первой половины 1921 г. Махно в сентябре с небольшой группой сторонников перешел советско‑румынскую границу.

Поражение Добровольческой Армии в сражениях под Курском, Кромами и Воронежем в октября - ноябре 1919 года привело к быстрому отступлению обескровленных белогвардейских войск по всему фронту. Впрочем и фронта как такового уже не было. Третий армейский корпус генерала Слащева (в феврале переименованный в Крымский), после разгрома Махно, получил приказ оборонять Северную Таврию, пока части генералов Бредова и Шиллинга откатывались на юго- запад - к Одессе. В распоряжении Слащева было всего около 4-5 тысяч человек в двух пехотных дивизиях. Сам главнокомандующий отличался большим честолюбием и налетом авантюризма, но также обладал несомненными способностями, порывом, инициативой и решимостью.

Оценив текущую ситуацию, Слащев не стал задерживаться в степях Таврии, а сразу отошел в Крым. Приближавшиеся с севера 13-я и 14-я красные армии, не смогли отсечь белых от перешейков и остались ни с чем. Слащев, заняв Крым, отдал приказ: "Вступил в командование войсками, защищающими Крым. Объявляю всем, что пока я командую войсками - из Крыма не уйду и ставлю защиту Крыма вопросом не только долга, но и чести". Уже 23-го января 46-я дивизия красных пошла на штурм Крымских укреплений, быстро взяла Перекоп, донесла о победе. Но на следующий день контратакой ее потрепали и выбросили с перешейков. 28-го февраля 1020-го года к ней присоединилась 8-я кавалерийская дивизия. Последовал новый штурм с тем же результатом. Постепенно наращивая силы, большевики через неделю - 5-го февраля предприняли очередную попытку наступления. Пройдя по льду замерзшего Сиваша, снова "овладели" Перекопом. Но Слащев контрударом выбил их с позиций, а 24-го февраля история вновь повторилась. Красные также прорвались и через Чонгарский перешеек, один из комбригов даже успел получить орден Красного Знамени за взятие Тюп-Джанкоя, после чего большевиков разбили и снова погнали назад. Секрет красных успехов, легких, но недолговечных, объясняется просто: зима стояла холодная, с сильными морозами. На крымских перешейках, продуваемых всеми ветрами, жилья почти не было. Сидеть в окопах - значило бы измотать и погубить своих солдат. Поэтому Слащев отказался от позиционной обороны, особенно учитывая малочисленность своих сил. Оставив на перешейках только сторожевое охранение, части корпуса были отведены в населенные пункты внутри полуострова. Когда же красные в очередной раз "брали" укрепления, преодолевая узкие перешейки, при этом измученные и, насквозь промерзшие, не имеющие возможности развернуться, Слащев успевал быстро поднять свои войска, свежими силами бросался в атаку, громил врага и выкидывал с перешейков. Конечно, его тактика вызывала возмущение у крымской "общественности" и тыловиков, сидевших, как на иголках. Их жутко нервировало, что красные то и дело оказываются в Крыму. Более того, атмосфера здешних городов была крайне нездоровой. Здесь собралось много беженцев, но в основном тех кто выехал в Крым еще в относительно спокойной обстановке, до повальных эвакуаций. Положение их не было столь бедственным, как в Новороссийске и Одессе. Хотя на Перекопе шли бои, Крым оставался типичным тылом - со всеми отрицательными тыловыми чертами, предоставленный самому себе, он стал средоточием интриг, сплетен, политической грызни и внутреннего разлада.